Человек из песка El hombre de arena смотреть онлайн

Фильм рассказывает о том как во времена Франко в Испании всех «нежелательных личностей» или оппозиционеров сажали по психиатрическим больницам.

Дебютный фильм Хосе Мануэля Гонзалеза в Испании назвали одним из самых честолюбивых представителей 2007-го года. Выражение «мир не без добрых людей» в нем преобразуется в «мир не без злых людей», потому что в картине испанца много больше света и добра, чем это требует история, случившаяся в разваливающейся психиатрической клинике времен Франко. «Человек из песка» очень легко мог бы быть серьезной драмой, и все ее зачатки присутствуют, но при просмотре все же стоит рассчитывать лишь на лирическую мелодраму с тяжеловесными отступлениями, потому как ради красоты и возвышенности чувств режиссер в некоторых эпизодах откровенно наплевал на суровую логику. Все-таки, хоть это и красиво, никто бы не позволил пациенту играть на волынке, стоя на отвесной крыше, как и весьма сомнительна судьба сбежавшего француза, помахивающего шляпой, уходя в сторону заката. И хоть особых сходств нет, некоторые моменты неоднозначно дают понять, что одним из источников вдохновения Мануэля Гонзалеза стал американский «Побег из Шоушенка». Когда Матео попадает в психиатрическую клинику, нет никакого сомнения, что он человек более адекватный, чем большая часть медицинского персонала, и если уж он что-то и совершил, то в этом, без сомнения, виновато правительство и несправедливые законы, держащие неугодных людей под замком. Впрочем, хороших людей, как уже было сказано, в фильме больше, нежели плохих, в количестве двух штук, из которых только грозного санитара, насилующего пациенток, можно признать полностью отрицательным героем. Другой же «злодей» — начальник больницы, представляется все же чем-то, стоящим между добром и злом, предпочитая не восхищаться первым и не замечать второго. Впрочем, к нему метафорично относится история из детства Матео, о военном командире, предпочитавшем не отдавать приказов о казни, просто зная, что его люди и так все сделают — этим он себя оправдывал и в глазах людей считался благородным. Зато замечательных и просто хороших людей герой встречает больше, сам, будучи одним из них, отчего приятные моменты преобладают над вспышками несправедливости, как солнечные дни здесь, над пасмурными. Как и во всей испанской культуре, в «Человеке из песка» прослеживается культ вещей, которые на деле оказываются большими, чем просто предметы. Так почему-то именно шляпа для Француза олицетворяет свободу, и только с чужим головным убором он чувствует себя человеком. Однако большой утонченности в этом приеме здесь не наблюдается, на первый план выходит именно яркость в изображении предмета, а не его метафоричность, как в случае с кораблем в кабинете, или волынкой в руках главного героя. Впрочем, возможно этот музыкальный инструмент относится к другой черте картины — ее притянутой международной позиции, выражающейся в кличке одного из пациентов клиники, шофером-португальцем, и тем, что в качестве мечты героя выступает Америка, свободная страна для желающих уйти от политических преследований. Вся идейная глубина оказывается довольно простой и по-детски правильной точкой зрения из мира победившей демократии — о равенстве всех людей, независимо от взглядов и убеждений. Об этом говорит и то, что фильм не привязан к политике или временным реалиям, ведь история в испанском дурдоме времен Франко могла случиться в абсолютно любом дурдоме при абсолютно любом диктаторе или радикальной власти. Только в конце, когда из запертой камеры освобождают таинственного узника, появляется что-то похожее на более углубленное рассмотрение вопроса — вдруг, главный врач больницы был в чем-то и хорошим человеком, пытавшимся уберечь здорового, но неугодного режиму субъекта от более страшной участи, заперев его в изоляторе. Но таким образом, в фильме оказывается и вовсе только один злодей — санитар, в котором отразилась основная черта правящей верхушки, слишком уж упивающейся собственной властью, которую со временем свергнут. Трагичность этой красивой драмы, в светлых тонах и изоляции от фактов передающей реальность времени, заключается даже не в главном герое, который слишком самостоятелен и целеустремлен, чтобы сделать из него жертву, разве что только недопустимо часто бить его виски электричеством. Вся трагичность вылилась в образе героини Марии Вальверде, одной из самых больших надежд нового испанского кино. В ней, как и зачастую, везде в женских образах отражается материнская судьба родной страны. Ее Лола — сумасшедшая, которая сразу говорит, что не сможет покинуть клиники, и не ограждения тому виной, а то, что она выросла в таких заведениях, и жизнь до этого была адом, где даже убийство собственной матери и сумасшествие оказались самозащитой от нескончаемых издевательств. При этом она из тех людей, кто не будет жаловаться на судьбу, а доведенная до пограничной черты, возьмет дело в свои руки, какими бы абсурдными не были ее действия с позиции здравого смысла. В таком состоянии образ уже изначально не дает надежд на абсолютно хороший конец ее истории, но стоит отдать должное оптимизму Хосе Мануэля Гонзалеза, который даже здесь нашел приятные моменты, и не упустил возможности снять полноценно светлое и честолюбивое кино. Впрочем, тут еще есть и пролог с эпилогом, которые проходят в наших днях, которые больше служат опорой для основного сюжета, ведь без них будет не очень понятно, к чему вообще была рассказана столь замечательная история. С позиции критического взгляда — это костыли, а «Человек из Песка» — инвалид, но все же очень приятный инвалид, из тех, о которых даже не принято говорить, как о калеках, ведь в своих возможностях они могут дать фору даже полноценным представителям вида. Но все-таки было бы лучше, если бы режиссер не поддался этой «модной» тенденции снимать сначала короткий эпизод из современности, а потом рассказать такую историю, что прервав ее в конце, зритель с трудом вспомнит, что там вообще было это начало. Куда сильнее «Человек из Песка» стал бы, если б потраченное на отступления время режиссер пустил по назначению, сделав для чудесной истории побега из клиники для душевнобольных свои начало и конец.